– Так значит, – продолжил Кай, когда кубки вновь опустели, – столь одаренную особу прислали сделать нечто деликатное с заигравшимся резидентом?
– Ну вообще-то это страшная тайна, на манер поиска похищенной принцессы.
– И, как она, также плохо скрываемая.
– Что есть – то есть. Все-таки игры в секретность для таких, как Рамил и Марианна, – это уже именно игры. Слишком много они в свое время имели дел с тайнами и заговорами. Нынешние, видимо, кажутся им нелепыми и смешными.
– Охотно послушал бы о каком-нибудь из прежних.
– Вы не поверите, но там и рассказывать-то особенно нечего. Все происходило быстрее, чем кто-либо понимал, что это было. Да и профессиональная этика обязывает, знаете ли, – передразнила его чародейка.
– Вы очаровательны, – рассмеялся Кай.
– Приятно, когда есть кто-то, кто может это оценить.
– Несомненно. Но все же о тайнах…
– Они уже история. И никому сейчас не интересны. А жаль. Из них очень многое можно было бы почерпнуть. Очень многое.
– Раз уж мы заговорили об истории. Сдается мне, я тоже мог слышать о вас. Если бы вы назвали мне какое-нибудь место… или время… я бы, может, смог сопоставить те немногие байки, что мне известны. Давайте проверим мою осведомленность.
– Ах эти игры в загадки… Как давно я в них не участвовала.
– Тогда тем более самое время начать.
– Что ж, попробуем. Скажем… Кстати, а какой временной период?
– Например, три года.
– А, ну это просто. Ковейнский город Райнот. Изгнание демона Урудина, много лет терроризирующего всю округу.
– Мм, увы, не припомню.
– Может быть, история о Лиснийских садах достигала ваших ушей?
– И снова вынужден признаться, что нет.
– Я уже и не знаю, в чем разочаровываться, в вашей памяти или в собственной карьере.
– Не оставляйте попыток, я в вас верю.
– Хорошо. Но последний раз. Осада Джайборга полтора года назад в…
– В королевстве Трин, – закончил за нее Кай. – Одна бешеная чародейка сдерживала натиск Жадных Кастетов целый день. Один из лучших наемнических отрядов был опозорен навеки. Так это были вы?
– Собственной персоной.
– Мое восхищение. Рискую показаться банальным, но я думал, вы повыше.
– И почему мне об этом говорит каждый второй?..
– Наверное, шаблон. Герои и героини должны быть высокими и статными.
– Вы вполне подходите под это описание. И ростом, и статью.
– Разве что героем не являюсь… по ряду причин.
– Так и хочется спросить, каких именно…
– Это будет скучная и короткая история.
– Тогда не надо, тема о природе героизма всегда меня мало интересовала.
– Тут наши вкусы совпадают.
– Итак. Вино кончилось, пиво пить – никакой охоты, а мы уже выяснили, что неплохо наслышаны о деяниях друг друга. Как же нам отметить подобное событие?
– Королем застолий, неистребимым и всегда наличествующим за столом – лордом самогоном.
– Что ж, раз по возрастающей, так по возрастающей. Наливайте!
Мутная жидкость перекочевала из бутыли в кубки. Самогона для дамы Кай, как и подобает галантному кавалеру, не пожалел.
– Итак. – Чародейка несколько подозрительно посмотрела на содержимое своего кубка, но возражать не стала. Подняв его, она провозгласила: – За дела, которые мы совершили и которые нам еще предстоит совершить!
– За дела, – поддержал Кай. – За то, что сделано, и за то, что не сделано. Пусть первое всегда будет лучше второго. И да не множатся сожаления о несделанном.
– Хорошо сказано, – поддержала Оливия, прикладываясь к кубку. – И, раз уж тут заговорили о несделанном, я считаю, что мы с вами просто обязаны выпить по-насшарайски. Иначе мы будем жалеть о том, что не было сделано, куда больше, чем о том, что сделано было.
Кай мгновение смотрел на чародейку, а потом мягко улыбнулся.
– Не вижу причин множить лишние сожаления, миледи. Ибо они это сделают и без нас. Пусть уж лучше их будет меньше, чем больше.
– За сладость принятых решений, господин Кай.
– И за их правильность, госпожа Дейндж.
Следуя насшарайскому обычаю, они переплели руки в локтях, посмотрели друг другу в глаза и выпили. Затем по правилам могла следовать часть с поцелуями, но, впрочем, ее могло и не быть, тут все зависело от темперамента участников и количества выпитого.
Похоже, чародейка и наемник были не прочь соблюсти все правила до конца. Они потянулись друг к другу. Замерли на мгновение, неловко улыбаясь, а потом, преодолев минутное смущение, потянулись снова.
Соприкоснулись губами. Поначалу настороженно, словно ища какого-то только им ведомого подтверждения. Постепенно – не сразу, далеко не в первое мгновение – оно было найдено. Их поцелуй стал глубок, но прикосновения рук – оставались осторожны, легки, без намека на алчную неуклюжесть внезапно вспыхнувшей страсти. Глаза были закрыты, пальцы чутко переплелись, и со стороны могло показаться, будто весь мир перестал существовать для двоих, слившихся в поцелуе.
Да и сам мир, похоже, не слишком стремился их беспокоить.
Оторвавшись от вида поглощенных друг другом Кая и Оливии, Джошуа поспешно и, стараясь производить как можно меньше шума, поднялся из-за стола.
Оказалось, что он был единственным свидетелем развернутой версии насшарайского застольного ритуала.
Мэтр Гаренцворт и мэтресса Ланорвиль куда-то подевались. Паки крепко заснул. А Глэдис, Майриэль и Ральфа с семьей нигде не было видно.
Чувствуя себя крайне неловко, будто он специально подглядывал за тем, что для него совсем не предназначалось, Джошуа побрел куда глаза глядят.