Работа для героев - Страница 161


К оглавлению

161

– Подумаю.

– Только делай это где-нибудь в другом месте, будь добра.

– И рада бы, но в другом месте не будет стонущих чародеев, с которыми надо серьезно поговорить.

– Эти чародеи были бы счастливы, если бы так оно и случилось.

– Жаль, их никто не спрашивает.

– Майриэль, уйди. Я не хочу ни говорить с тобой, ни слушать тебя.

– Не будь ребенком.

– Я не знаю, куда делся мой посох, но и без него могу превратить тебя во что-нибудь без голоса.

– Не льсти себе, малыш.

– Что мне сказать, чтобы ты отвязалась?

– Для начала можешь сказать, почему ты такой дурак?

– А какое тебе дело? Ты же не любишь людей и всех нас считаешь дураками?

– Справедливо. Но я ведь дитя ветра и дождя и всем даю шанс доказать мне обратное.

– Видимо, я доказал, раз ты еще здесь.

– Вполне. Ты был мне соратником, и при этом не совсем бесполезным, так что мне не так чтобы безразлична твоя судьба. А также глупости, которые ты творишь.

– Это ты говоришь мне про глупости?! – Джошуа попытался приподняться, чтобы его обличения звучали весомей. – Ты забила Джулии голову какими-то историями о любовниках и изменах! Ты хоть представляешь, во что ты хочешь ее превратить?!

– Наконец-то ты не отрицаешь, что неравнодушен к ней.

– Я смирился с тем, что все читают мое лицо как открытую книгу! Да и какая разница, если моя голова все равно лопнет в ближайшее время.

– Все будет хорошо. – Майриэль щелкнула застежкой, видимо, доставая что-то с пояса. Он услышал, как она откупоривает какую-то бутылочку, и почувствовал постукивание стекла по лбу. – На, выпей, жертва разбитых чувств.

– Не издевайся. – Он с трудом полуприсел, нашарил бутылочку и проглотил залпом. Во рту стало мятно, свежо и терпко.

– Хороший мальчик, скоро тебе полегчает.

– Скорее бы. Тогда я смогу наконец убежать от тебя.

– От лесной охотницы? Наивный.

Помолчали.

– Майриэль.

– Что?

– Я действительно очень зол на тебя. Ты не должна была вмешиваться.

– Не я причина твоих бед, Джошуа.

– А кто же?

– Судьба.

– Как ново!

– Ново или нет, но это правда. Мне жаль, но ты родился не благородным, и с принцессой тебе быть не суждено. Такова суть ваших людских правил. Я считаю их глупыми и сковывающими, но такова ваша жизнь.

– Ты просто открыла мне глаза!

– Иногда нужно услышать свои мысли от другого. Подумай сам, и подумай хорошенько. На миг забудь, что ты влюблен, – я понимаю, что сейчас ты не можешь, но хотя бы попробуй и взгляни на вещи здраво. Ты хочешь, чтобы единственная наследница Римайна сбежала с тобой скитаться по дорогам, бросив все, что ей дорого, и всех, перед кем она в ответе?

– Она и это тебе рассказала?

– Она старалась не болтать, но пара оговорок – и все стало понятно.

– Так ты еще и дознаватель?

– Иногда бывает. Но не отвлекай меня.

– Я не хочу это слушать!

– А придется. Даже если бы твой план удался, ты хоть на минуту представь, что бы сделал ее отец? Сколько бы отрядов и наемников он послал за вами?

– Нас не нашли бы. Я бы позаботился об этом.

– Ты и сам в это не веришь.

– Я стараюсь.

Птицы в листве, окружающей скамейку, весело щебетали.

– Майриэль.

– Да?

– Я ведь не настолько глуп.

– Я надеюсь.

– Но то, что ты предложила Джулии, это так…

– По́шло?

– И неправильно. Ведь она… мы…

– Все слишком возвышенно для низких утех, да?

– Да.

– Тебе еще многое предстоит узнать об утехах, дружок. Это не только низко и пошло, это может быть и очень возвышенно и приятно. Главное, делать это в нужное время и с правильным партнером.

– Тебе лишь бы подшутить надо мной.

– Вовсе нет. Ты и так постоянно подбрасываешь мне возможности сделать это. А вот предложить тебе подумать кое над чем я бы очень хотела.

– Над чем же?

– Над тем, как трудно было Джулии предложить тебе такое. Думаешь, она не боялась и не сомневалась? Как, по-твоему, ей, благородной и чистой принцессе-фиалке, предлагать такое тебе, своему герою в сверкающей хламиде? Думаешь, что она делала всю ночь после твоего ухода? Играла на арфе? Она рыдала, страдала и изводила себя стенаниями! Догадаешься почему? Или объяснить?

Джошуа не ответил.

Вместо этого он попытался сесть и, как ни удивительно, на этот раз у него получилось.

Глаза открылись почти без проблем. Солнце светило, но не так чтобы уж слишком жестоко.

– Полегчало?

– Немного.

Майриэль протянула изящную руку, и соловей, что заливался в листве последние несколько минут, слетел ей на ладонь.

– Любовь бывает разной, Джошуа, – сказала лучница, поглаживая птичку. – Но если она взаимная и чистая, то тайна ее не опорочит. Главное, помни, – она чуть дунула на соловья, тот завертел головой, отступил на шажок, а потом взмыл обратно в листву, – что помимо радости она может принести и боль. – Эльфийка показала Джошуа ладонь, на которой осталась небольшая ранка от тонких коготков. Маленькая карминовая капелька упала им под ноги. – Будь осторожен.

– Спасибо, Майриэль. – тихо отозвался он. – Спасибо тебе большое.

Она оставила его приходить в себя, но долго нежиться на утреннем солнышке младшему мэтру не пришлось.

Его нашел местный садовник, грузный мужчина с грустными глазами и ножницами исполинских размеров. Говорят, садовники – тихие и безобидные люди, пока не тронешь их сад, а Джошуа, как оказалось, тронул его довольно сильно.

Вчерашние возлияния обернулись не только головной болью, но и порчей графского имущества. И потому все утро пришлось потратить на исправление вчерашних ошибок.

161